Обшарпанные стены кабинета давили на мозги. Сергеева сегодня все раздражало. Вызовы шли один за другим. По большей части к тем, кто мог обойтись и без скорой помощи. Но был выходной день, и поликлиники не работали, поэтому бригады врачей почти не отдыхали. Выходя от очередного больного, он, мысленно, проклинал этот чертов день. Многим из больных, которым нужна была срочная госпитализация, он делал обезболивающее и советовал вызвать на следующий день участкового. Везти больного в больницу не было смысла. Кроме того, что больные сидели там часами ожидая своей очереди на обследование, им работникам скорой помощи еще и делали выговор, за то, что те загружают эти самые больницы, привозя тех, кто может дожить до прихода участкового. До конца смены оставалось часа три, но Сергеев уже не мог больше видеть больных. Он поглядел на женщину диспетчера, принимающую вызовы. От сидячей работы она немного располнела, но это ее не портило, скорее наоборот. Он помнит ее, как несколько лет назад она пришла к ним устраиваться на работу. Тогда она была юной долговязой и очень худой девушкой, с короткой стрижкой и больше походила на мальчишку. Теперь она притягивала его взгляд и не только его.

- Так слушаю, говорите адрес, - говорила она по телефону, принимая очередной вызов.

- Куда опять? – спросил Сергеев, когда женщина положила трубку.

- Придурок какой-то молодой с третьего этажа упал.

- И что? Лежит без сознания.

- Не смеши меня. Встал. Сидит на крылечке ждет нас.

- Пусть сам едет в травмопункт, мы не такси.

- Я тоже так думаю. Давай лучше попьем кофейку.

- Вера, спиртика для вкуса капель пять плесни в кофе.

- Разоришь ты меня Сергеев.

- Не жмись, я тебе всегда выделяю этого эликсира, когда есть.

- Выделяешь, потом сам же выпиваешь.

- Ты меня совсем в алкоголика превратила.

- Нет Сергееев, я просто хочу сказать, что мало выделяешь. Не хватает на месяц.

- Хорошо, я подумаю.

- Подумай. Колбасы порезать.

- Давай.

   Кофе был крепким и ароматным. Сергеев почувствовал, как возвращаются силы и меняется настроение. Опять зазвонил телефон. Вера подскочила и схватила трубку.

- Да слушаю, - сказала она. Выслушав, спросила, - он пьян? Не знаете! А кто вы ему будете? Никто. А что родственники позвонить не могут? Вы не знаете никого? Что он делает? Сидит? Не говорит. Не стонет. Просто сидит? А может, он просто отдохнуть захотел? Вы так не думаете? Хорошо говорите адрес. Записала. Ждите. Вы не можете ждать, вы посторонний человек. Хорошо не ждите, приедем.

- Что опять? – спросил Сергеев.

- Да тот же свалившийся. Сидит. Ни с кем не разговаривает, но никуда не уходит. Надо бы съездить, - сказала она сочувственно.

- Ладно, кофе допьем и поедем. Может, на наше счастье его уже там не будет. Надоело в больницах выслушивать, чего мы возим к ним легких больных. А я как без обследования могу решить легкий он больной или тяжелый. Я по виду определяю. Но я не рентген.

- Да брось ты Сергеев париться. Твое дело довести.

- Ага. А их дело не принять. Да еще глав. врачу донести, что не тех возим. Надо в больницу переходить.

- Не сможешь.

- А ты права. Но это мы потом обсудим. Поднимай бригаду, поедем.

- Ну, что, - ворчал водитель, - до конца смены чуток осталось, что дотерпеть не могли?

- Да уже третий раз звонили. Не уходит. Сидит там, где упал.

- А откуда он упал?

- С третьего этажа.

- Высоко.

   У подъезда толпился народ. Сергеев вышел из машины, с иронией спросил:

- Но и где сидит этот скалолаз?

- А вы еще позже не могли приехать? – выкрикнула какая-то женщина.

- Очень много вызовов, - ответил Сергеев спокойно, - где он.

   Толпа расступилась. На асфальтированной дорожке лежал, вытянувшись во весь рост, молодой парнишка. Лицо его было спокойно, глаза закрыты. Сергеев, взглянув на лежащего, споткнулся и упал рядом.

- Сын, - прошептал он.

   Голова юноши запрокинулась, когда Сергеев стал приподнимать его за плечи. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять - его сын мертв. Но верить не хотелось, и он закричал, как раненый зверь.

- Сюда! Слышите! Сюда! Быстрее!..

Планчинская Н.И.