Глава 13

В один из вечеров, когда здание милиции опустело от сотрудников, а дежурный пошел осматривать кабинеты, в камеру к заключенным вошел молодой следователь Белов. Две изможденных женщины, прислонившись друг к другу, сидели на голой лавке, поджав колени. Они пытались заснуть. При виде входившего следователя обе тяжело поднялись.

- Добрый вечер женщины, - сказал Белов, и сел напротив.

Женщины не ответили. Как у затравленного зверька, был их взгляд. Женщина постарше, с ввалившимися щеками, и горящими, как у больной глазами, походила на помешанную. Ее волосы выбились из-под давно не стираного платка и висели над глазами грязными прядями. Она стала быстро ходить по камере и заламывать руки, отчего слышны были частые пощелкивания суставов. Молодая женщина, высокая и жгуче черноволосая, пыталась остановить ее и держала за рукав.

- Успокойся Анастасия! Сядь, - говорила она, - следователь ждет, и взглянула на Белова. «Совсем недавно я пыталась ему понравиться, - подумала Вера Полигаева, а это была она, - и как давно это было. В другой жизни». - Сядь ты! - крикнула Вера на женщину и со всей силы дернула за рукав. Женщина, от неожиданности, не села, а залетела на лавку. - Сядь, - уже примиряющим голосом, сказала Полигаева.

Следователь молчал, не зная как начать разговор, с которым он пришел. Вера Полигаева, которая так запала ему в душу с первой их встречи, показалась ему сейчас еще краше, еще милее. Она похудела, огромные большие глаза ввались, долго нечесаная коса пушилась. Ее беззащитный взгляд, терзал его влюбленное сердце. С самого первого дня их ареста Белов обдумывал, как спасти Веру. Он не хотел думать о Мальцевой, но так как они шли по одному обвинению и были вместе, пришлось думать об обоих. Он услышал, как возвращается дежурный по милиции, потом увидел его. Тот прошел мимо камеры с зарешеченной дверью и даже не поглядел в их сторону. Белов еще днем заметил, что дежурный, проходя мимо камеры, всегда идет как-то вполоборота, отвернувшись от взглядов арестованных. Дежурный прошел в кабинет и закрыл двери.

Этим дежурным по милиции был Степан Дергачев. Его прислали сюда в поддержку, перегруженным, делами сотрудникам, всего на одни сутки. Войдя утром в здание, он увидел арестованных женщин, все еще находившихся в камере. И опять появилась вина и страх - а что если, про него уже, что-то рассказали. Весь день он старался проходить мимо них так, чтобы его не узнали, а еще хуже, не стали просить у него помощи, по знакомству.

Белов, взяв руку Веры, легко пожал ее. Она поняла и внимательно на него посмотрела. Он перевел взгляд на Мальцеву, как бы спрашивая, можно ли начать разговор при ней. Вера слегка пожала плечами. Потом повернулась к Анастасии и тихо сказала ей:

- Анастасия спроси, что-нибудь у следователя, только тихо. Он ответит тебе.

Анастасия недоверчиво взглянула на Белова, встретила его доброжелательный взгляд и почти шепотом спросила:

- Где мой сын?

- Он сбежал, - сказал Белов, - поэтому вы здесь. Я хочу вам помочь, но и вы должны помочь себе. Вы должны внимательно меня выслушать.

- Мне теперь все равно, что будет со мной, - сказала, улыбаясь, Анастасия.

«Сумасшествие развернулось в другую сторону, - подумал следователь, видя, как счастливо, улыбается Мальцева, - пожалуй, она все испортит». И все же он не смог уйти, не попытавшись помочь Вере.

- Есть ли у вас место, где вы могли бы укрыться от посторонним глаз, на несколько дней? - спросил Белов.

- У родни, у моей родни, что живут здесь в Тайге, - сказала, начиная понимать ситуацию, Анастасия.

- Нет. Это не пойдет. Прежде всего, вас будут искать у родственников. Это должно быть такое место, где вас искать не станут.

- Я знаю такое место. Это…, - сказала Вера, но ее тут же остановил Белов.

- Мне говорить не надо. Так будет спокойнее и вам и мне. Вот ваши документы. Дела я уничтожу. Искать вас будет бессмысленно. Мой вам совет, добраться как можно скорее до Томска. Город большой, там легко можно будет затеряться. Когда все успокоится, я разыщу вас Вера, если вы мне позволите.

- Я буду рада. Если мы задержимся в Томске.

- Мое дежурство закончится в полночь. Замок на камере не будет закрыт на ключ. Выходная дверь закрывается только на щеколду. Дежурного я беру на себя. У меня хорошая бутыль самогона. После моего ухода, как только почувствуете, что дежурный заснул - уходите! Это все. Прощайте Вера и удачи вам. - Он еще раз крепко сжал ее руку и заглянул в глаза. У Веры на ресницах дрожали слезы. Белову до страсти хотелось прижать ее к своей груди, но он устоял.

Камера была закрыта, замок повешен. Ключи Белов передал Дергачеву.

Тот положил ключи на стол, рядом с собой и продолжил читать лежащие на столе бумаги.

- Может, чаю попьем? - предложил Белов, - а то уснуть можно от безделья.

- Пейте, чай на плите, - ответил Дергачев без энтузиазма. Он за время пока сидел один, налился этим чаем по горло.

- А может чего покрепче? - не отставал следователь, - а то у меня есть. Рабочий день закончился, имеем право.

- А дежурство? - с сомнением, но, уже оживившись, спросил Дергачев.

- А что дежурство. Оно идет. Все закрыто, все в порядке. Утром будешь трезвый. Кто тебя ночью увидит?

- Пожалуй, вы правы. Тоска всю ночь сидеть одному. Вы же только до двенадцати? - спросил он.

- Я до двенадцати. Но мы сейчас выпьем понемногу, и тебе веселее ночь покажется. Я пошел в свой кабинет, принесу сладкую.

- Может, и закусить что есть? - вслед, спросил Дергачев, а то у меня запасы кончились, не знал, что отправят на дежурство.

- Найдем.

Белов притащил бутылку с самогоном и кусок хлеба с луковицей. Наливал он щедро по целому стакану. Дергачеву бы заподозрить столь неоправданную щедрость, но он был еще не пуган мирной, вроде бы, жизнью. И поэтому пил без оглядки. Ему все больше и больше нравился такой милый, свой в доску, рубаха парень - этот молодой следователь. В полночь Белов растолкал едва стоящего на ногах Дергачева и попросил его закрыть за ним дверь. Проводив нового друга, Дергачев слил в стакан остатки мутного самогона, выпил залпом, крякнул, занюхал рукавом и свалился на лавку. Подтянул к себе винтовку, загреб со стола ключи, немного поелозил на твердых досках и вскоре заснул.

Проснулся он оттого, что в дверь колотили ногами, и с улицы доносилась отборная брань. Дергачев подскочил, смахнул рукавом со стола остатки еды в ведро, бутылку бросил в ящик стола и побежал открывать. Мужчины, смеясь и ругаясь, оценивали помятое лицо дежурного. Не сразу увидели, что из камеры пропали две арестованные женщины. Документы, касающиеся их, протоколы допросов и обысков также исчезли. Поиски ни к чему не привели. Ночью через Тайгу прошло несколько поездов в разные направления, и теперь искать было то же самое, что искать, как говорят, иглу в стоге сена. Так как документы исчезли, поиски продолжать не стали.

Этими беглецами были - Полигаева Вера Матвеевна и мать Николки, бывшего комиссара, потерявшего свой литерный поезд, Мальцева Анастасия Петровна.

Дергачеву повезло, что сам начальник, нарушил свои правила, не допускать посторонних к делам милиции. Чтобы не поднимать большого шума, Дергачева обвинили только в том, что он как свинья напился на дежурстве.

Сосало под ложечкой и противная мелкая дрожь била Дергачева, когда он входил в кабинет председателя ревкома. Пять человек сидело за столом. Каждый из них выступил с обвинением в сторону Дергачева, но он мало что слышал и понимал. Когда ему дали слово, он только и смог сказать, что он искупит свою вину. Пусть пошлют его на самое опасное дело, он кровью оправдает доверие. Возможно, эти слова сыграли решающую роль в жизни Дергачева. Его попросили подождать за дверью, пока руководство примет решение.

Решение для Дергачева было неожиданным. Ему простят, если он в течение месяца построит лагерь для заключенных, который будет находиться в тридцати километрах от Тайги и в двух километрах в лес от железной дороги. Строить его будут сами заключенные, которых доставят туда на днях. Ему дается два дня на сборы. Дергачев вытянулся в струнку.

- Я выполню. Не подведу, - сказал он.

- И мы вас очень просим - будьте бдительны! Второго шанца у вас не будет.

- Я не подведу, - еще раз повторил Дергачев.

Он гнал лошадь домой и орал от счастья - он жив!